ИНТЕРВЬЮ С МИНОРУ МОЧИЗУКИ - основателем стиля айкидо-айкидзюдзюцу Yoseikan
додзе Минору Мочизуки Сенсея,
г. Шизуока , Япония
22 ноября 1982 года.
Айки Ньюс:
Мочизуки Сенсей, как я полагаю, первым воинским искусством, которое вы изучали, было дзюдо.
Мочизуки Сенсей:
Да это так. Я начал занятия за год до того, как поступил в начальную школу. Хотя, в пятом классе мы переехали, и я должен был прекратить мои тренировки. Через дорогу и одним домом выше по улице от нового дома был расположен кендо доджо, и поэтому я начал тренироваться в нём вместо дзюдо. Затем, в средней школе, я снова занялся дзюдо и с тех пор не прекращал занятия. Я ощущал, что мне хочется стать специалистом по дзюдо и поэтому я отправился в Кодокан (всемирную штаб-квартиру дзюдо), хотя за год до этого я поступил в доджо одного из учителей Кодокан по имени Токусабуро. В те дни в кружках дзюдо говорили: "Что касается техники, то первенство принадлежит Мифунэ, но дьявол Кодокан это Такусабуро". Он был действительно сильным и устрашающим учителем. Его доджо был расположен в местечке, называемом Коматсугава. В то время я жил со своей сестрой, чей дом находился неподалеку оттуда. Я тренировался около шести месяцев, прежде чем мы снова переехали, и я поступил в Кодокан, чтобы стать дзюдока.
Я поступил в доджо Токусабуро Сенсея в 1924 году. В то время неподалеку от дома моей сестры жил учитель старого стиля джиуджитсу, называемого Гиокушин рю. Его имя было Санджио Ошима. Этот учитель был поистине огорчён тем, что видел исчезновение старых стилей джиуджитсу одного за другим, и он был полон решимости увидеть то, что его собственное искусство было сохранено настолько, что он упрашивал меня, чтобы я учился у него. Я пошёл к нему домой и меня прекрасно накормили. Я не должен был платить за обучение и они фактически кормили меня обедом. Вот так я начал изучение джиуджитсу.
Айки ньюс:
Получили ли Вы какую-либо степень в этом искусстве?
Мочизуки сенсей:
Через шесть месяцев я получил лицензию, называемую Шодан Кириши Мокуроку, которая было примерно эквивалентна уровню первого дана в дзюдо. Это было завершением моих отношений с этим учителем, но до сегодняшнего дня я всё ещё помню его слова: "Имя нашей традиции Гиокушин Рю. Имя пишется иероглифами, означающими "шарообразный дух". Мяч будет катиться свободно. Вне зависимости, от того с какой стороны его толкнут, туда он и покатится. Именно такой дух является истинным духом, который Гиокушин Рю стремится привить своим ученикам. Если ты сделаешь это, ничто в этом мире не сможет поколебать тебя." В то время я был лишь ребёнком, и поэтому я не мог хорошо понять, что же в действительности он имел в виду. Я просто представлял себе сердце или дух, катающиеся то туда, то сюда. И не ранее, чем мне исполнилось 50 лет, я стал понимать, что же в действительности означает "Шарообразный дух Гиокушин". Если вы не проведёте в нём 50 лет, вы не будете способны понять его. Я позабыл его на долгие годы.
Айки ньюс:
Какие ещё воинские искусства Вы практиковали?
Мочизуки сенсей:
Ещё я практиковал кендо. Я позабыл имя моего учителя, но я не думаю, что я когда-нибудь позабуду то, что он говорил. Однажды он сказал мне следующее: "Когда мне было 13 лет от роду, я принимал участие в знаменитой битве в Уэно. Посмотри на себя! Тебе сейчас 12 лет, не так ли? Как ты полагаешь, будешь ли ты способен поднять свой меч в следующем году, будучи таким слабым каков ты сейчас?". Вот какого рода учитель был у меня по кендо. Так, в то время, когда я изучал дзюдо с "дьяволом" Токусабуро, я также практиковал Гиокушин рю джиуджитсу. Эта система использовала множество техник пожертвованных движений и других, которые очень походили на аналогичные техники айкидо. Затем в мае 1926 года я присоединился к Кодокан, а в июне мне официально была присвоена первая ступень чёрного пояса. Это произошло потому, что до этого, когда бы я не выступал на каких-либо соревнованиях, я бывало бил чёрных поясов, которые выходили против меня. Я думаю, что я обладал уровнем чёрного пояса задолго до того, как я его получил. Именно поэтому меня представили ко второй ступени уже в следующем январе, лишь пол года спустя. Через год после этого я выполнил программу третей ступени. Я полагаю, что я, должно быть, был также силён, как и большинство третьих данов уже в то время, когда у меня был уровень. В конце концов, я занимался дзюдо ещё до того, как поступил в начальную школу.
Айки ньюс:
Какими были тренировки в Кодокан?
Мочизуки сенсей:
Примерно в это время одна из моих сестёр жила в городе Тсуруми, в префектуре Канагава, и она также была так добра, что позволила мне пожить у неё. Каждый день я отправлялся на поезде в Токио в Кодокан на тренировку. Затем наступили специальные тренировочные сессии, называемые каннгейко. Предполагалось, что мы будем практиковаться каждое утро начиная с 4 часов, и это должно было продолжаться в течении всего месяца. Конечно же, не было поездов идущих в такой ранний час, поэтому единственное, что мне оставалось это идти в доджо пешком. Было довольно далеко от дома в Тсуруми до Кодокан, поэтому я должен был выходить в полночь, чтобы прийти во время. Тогда я стучал по старому Токио весь путь своими деревянными сандалями. По мере того, как я приближался к Токио я начинал встречать других, с чёрными поясами, перекинутыми через плечо, прилежно идущих из других мест. Некоторые из них были впереди меня и, вероятно, обогнали бы меня там. Я был в пути уже с полуночи и не мог позволить им обогнать меня, поэтому я начинал бежать. Когда они видели меня бегущим, они тоже начинали бежать. (Смеётся)
Как бы то ни было, в конце концов, я шёл и бежал всю дорогу, и к тому времени, когда я добирался до Кодокана, я был весь насквозь мокрым от пота. Там был маленький колодец, но его поверхность всегда была замёрзшей. Я ломал лёд и обливался водой с ног до головы, а потом бежал в доджо тренироваться. И однажды, когда я добрался до колодца, моего обычного ковша не оказалось на месте. Кто-то должно быть куда-то унёс его. У меня не было много времени на то, чтобы искать его, в противном случае я бы опоздал к началу занятия, поэтому я просто нырнул в колодец на несколько секунд. Когда я собирался выбраться назад из полыньи, я почувствовал, что кто-то тянет меня вверх за руку. Я повернулся, чтобы поблагодарить его за его помощь, и кто по-вашему это был? Из всех людей это был Мифунэ Сенсей! Я был довольно сильно ошеломлён и напряжён. Конечно же я только что выбрался из воды и всё такое. В конце концов я смог сказать доброе утро. Сенсей уставился мне в лицо. "Что ты делаешь?", спросил он меня. Я скованно ответил, что я ополаскивался водой. Возможно Сенсей чувствовал себя виноватым передо мной, поскольку он дал мне маленькое полотенце и велел мне вытереться. Затем он спросил меня, почему я обливался холодной водой. Я объяснил, что я должен ходить пешком из Тсуруми. Тогда, Мифунэ Сенсей сказал мне: "Сегодня вечером ты можешь пойти ко мне домой. Ты глупец, ты разрушишь своё здоровье таким образом!"
Начиная с этого дня, я оставался в доме Мифунэ Сенсея. В сущности, я стал одним из его иждивенцев. В то время, сотни учеников жили за его счёт с тем, чтобы обучаться дзюдо, но конечно же Сенсей не мог позволить всем останавливаться в его собственном доме. Когда я пришёл туда, там уже было три человека. Мне сказали идти в комнату только с тремя матами (около 20 квадратных футов) и уже было двое других парней, остановившихся там. И они были поистине большими! Для меня едва ли было место, чтобы расстелить постельные принадлежности, поэтому всё, что я мог сделать это лечь между ними и заснуть. Спать там было достаточно тепло, поскольку на мне лежали одеяла двух других человек, но в течении ночи, как только они начинали тянуть одеяла в свою сторону я просыпался от того, что было холодно. (Смеётся)
Айки ньюс:
Какого рода отношения были у Вас с Мифунэ Сенсеем?
Мочизуки сенсей:
В те дни Сенсей часто, бывало, рассказывал нам истории о различных воинских искусствах. Это было особенно хорошо для меня. Я по настоящему узнал всё о том, что представляло из себя дзюдо. Со старых времён часто говорили, что не было способа получить лицензию для ученика, который приходил тренироваться из дома. Иными словами, такой человек никогда не смог бы получить менкё кайдэн, учительский сертификат мастерского уровня. Эти внешние ученики приходят на тренировочное время, а когда тренировка оканчивается они возвращаются домой. С другой стороны, учидеши находятся там 24 часа в день и поэтому способны слышать все различные истории, которые рассказывает учитель. Я действительно многое узнал. Вы начинаете понимать духовную идею стоящую за этим тскусством.
Эта история о Дзигоро Кано Сенсее. Среди его приближённых учеников был один прекрасный человек по имени Окабэ, который был действительно интеллигентен в такой же степени, как и был силён в дзюдо. Тем не менее, мистер Окабэ настаивал на том, что дзюдо было спортом. "Если дзюдо это не спорт, то это ничто!", говорил он. Кано Сенсей поистине любил этого ученика, но сам Сенсей глубоко ощущал, что дзюдо не должно превращаться в спорт. Как вам известно, в других странах есть церкви, которые специализируются на обучении людей тому, как вести моральную жизнь. В Японии у нас нет таких организаций, чьей задачей является привитие такого чувства морали, и как результат, Кано Сенсей изобрёл дзюдо, как форму физической тренировки, которая включала в себя метод тренировки морали. В то время, когда он делал это, был период, когда ученики действительно перенапрягались на своих занятиях и в связи с этим, многие из них тяжело заболевали. Огромное количество умерло от заболевания легких.
Кано Сенсей реформировал старые формы джиуджитсу в дзюдо: таким образом он трансформировал эти техники в спорт, с тем, чтобы стало возможным делать что-то спортивное по своей природе в довольно специфической атмосфере, которую мы обнаруживаем в доджо. У нас есть различие между старшими и начинающими учениками. До в слове будо (воинский путь) обладает значением "достоинство" или "мораль". Вот что означает доджо. Это место, где вы развиваете добродетель во время тренировки воинских техник. Это глубоко связанно с добродетелью. Именно поэтому этот ученик и Кано Сенсей имели серьёзные противоречия. Вне зависимости от того, сколько бы Сенсей не объяснял свою точку зрения, этот человек всё настаивал на том, что "такое половинчатое искусство неприемлемо. Метод побед и поражений в дзюдо это спорт, а развитие личности это развитие личности. Нет нужды, для какой-либо формы морального развития в спорте. Это приходит естественно по ходу игры". Позднее этот человек получил сертификат, как мастер физического образования. Он был в невероятной степени привержен теоретизированию.
Всё это заставляло Кано Сенсея задуматься. Если человек занимается только дзюдо, то это означает, что их искусство превращается в простой спорт. По этой причине он решил представить тренировки в классических воинских искусствах в Кодокан и построил специальный доджо для этой цели. Он надеялся показать старые воинские искусства всем и те, кто заинтересовался бы ими, смогли бы свободно попрактиковаться. Он полагал, что если бы он смог подвести их к пониманию духа классических воинских искусств, то тогда они будут способны практиковать развитие истинного духа будо. Так он пришёл к созданию Кобудо Кенкюкай (Ассоциация Изучения Классических Воинских Искусств).
Айки ньюс:
Были ли Вы связанны также и с этой группой?
Мочизуки сенсей:
Я оставался в доме Мифунэ Сенсея всё это время и я также ощущал необходимость участвовать в духовных тренировках, так я присоединился к исследовательской группе. В то время у меня уже был чёрный пояс второй ступени в кендо, поэтому я уже понимал, как обращаться с мечём, имел представление о работе ногами, и о том, как выпрямлять свои руки. Таким образом, я совершенно отличался от тех учителей, которые занимались только дзюдо. Именно поэтому, после того как я начал принимать участие в тренировках классических воинских искусств я привлёк внимание Кано Сенсея. "У тебя есть задатки лидера"- сказал он мне. После этого я должен был отчитываться ему раз или два в месяц о прогрессе в моих тренировках. Пока я делал это, Сенсей сказал мне однажды: "В будущем ты будешь старшим учителем здесь в Кодокане". Я был ошеломлён. В то время среди великих учителей были лишь Мифунэ Сенсей и Токусабуро Сенсей. Я задавался вопросом, смогу ли я когда-либо достичь таких высот. Затем однажды, после того, как я завершил свой отчёт Сенсею, он задал мне вопрос: "Как ты понимаешь иероглиф дзю в слове дзюдо?". "Это означает мягкий или гибкий"- ответил я. "Можешь ли ты практиковать дзюдо, будучи только лишь гибким или мягким?"- возразил он. Здесь я попался. Конечно же, если вы только мягки вы будете проигрывать всё время. Сенсей продолжал: "То, что ты делаешь это не дзюдо, а годо (жёсткий путь), и это никуда не годится. В мягкости есть жёсткость и в жёсткости есть мягкость. Джиуджитсу это путь контроля над тем, что мы называем жёсткостью и мягкостью посредством слияния этих двух базовых концепций." В то время я был лишь мальчишкой 21 года и поэтому я слушал с ощущением, что я что-то понял из того, что он говорил, и всё же я не понял этого. Поскольку "дзю" является чем-то очень рациональным, оно является довольно интеллектуальной концепцией.
Айки ньюс:
Могли бы Вы рассказать нам о сотрудничестве с Кано Сенсеем?
Мочизуки сенсей:
Однажды я принимал участие в турнире по дзюдо в Университете Нихон. Я вышел и выиграл. Затем, тем же вечером, проходили ещё одни соревнования в Университете Мейджи, которые я тоже выиграл. Тогда я оказался с двумя медалями в один день. Я был всё ещё мальчишкой, и я был действительно счастлив этому событию, и поэтому я совершенно позабыл о встрече, назначенной с Кано Сесеем на этот день, и я бросился прямо домой. Когда я добрался туда, моя сестра спросила меня, разве я не обещал быть дома у Сенсея. Я бросился бегом из дома и прыгнул в поезд, идущий назад в город, прежде чем я осознал, что я забыл мой бумажник. С повинной головой, я мог бы упросить кондуктора простить меня на этот раз, но проблема заключалась в том, что я должен был по пути делать пересадку. Когда я не имел представления о том, что у меня нет денег, то не было и проблемы просто прыгнуть в поезд как обычно. Теперь же, я знал наперёд то, что я не смогу заплатить, было поистине сложно сойти с поезда и снова сесть в него.(Смеётся) Я колебался и, в конце концов, я просто объяснил всю историю новому кондуктору и он великодушно согласился меня отпустить. Я никогда не забуду этого ужасного чувства.
Как бы то ни было, я побежал к дому Сенсея и прибыл на встречу, назначенную на 2 часа в 4.30. Сенсей был очень занятым человеком. Он был из тех, кто планирует свой рабочий день секунда за секундой, и поэтому я беспокоился о том, как на меня должно быть накричат на этот раз. Именно с такими мыслями я шел на встречу с ним. Кано Сенсею было в то время 70 лет, и когда он услышал, что я в конце концов прибыл он быстро одел хакама, чтобы встретить меня. Фактически он переоделся в более официальные одежды, лишь для того, чтобы встретить ученика, который был младше его на 50 лет. Несколько секунд он пристально смотрел в моё лицо, затем он спросил, не болен ли я. Затем я объяснил то, как я только что пришёл, выиграв две медали. Должно быть в моём голосе была гордость, поскольку голос сенсея полностью переменился. " И что же, по-твоему, из себя представляют эти турниры?". Я победил и поэтому я просто не мог понять, почему он не был счастлив от этого, он продолжил: "Мы пишем слово сиай иероглифами, которые обозначают "испытывать вместе". Сиай является частью искусства с той целью, чтобы определить пределы твоей собственной силы в любой момент. Нужно ли делать это дважды за один день?". Я участвовал в них только лишь для того, чтобы победить. У меня не было ни единой мысли о том, чтобы проверить свою силу. Затем сенсей продолжал: "Твоё понимание дзюдо ошибочно. Соревнования это не та игра для развлечения, в которую играешь ты. С такого рода отношением ты никогда не будешь очень хорошим инструктором." Хотя существовала большая разница в возрасте между Кано Сенсеем и мной, он уже начал пытаться учить меня тому, как стать учителем. Примерно в это же время, я также тренировался в Катори Синто Рю. Этот вид искусства включает в себя меч, палку (бо), нагината, копьё, короткий меч, два меча вместе и техники джиуджитсу. Я также всё ещё занимался кендо, так что я ходил в различные доджо и тренировался по пять-шесть часов ежедневно. Я посещал четыре или пять различных доджо. Более того, до завтрака я изучал то, что называется Синдо Мусо Рю Дзёдзюцу. Я очень быстро стал сильным. Это было в то время, когда Кано Сенсей посетил демонстрацию, проводимую Уесиба Сенсеем по приглашению Изаму Такесита, адмирала военно-морского флота. Кано Сенсей остался под большим впечетлением. Он сказал Уесиба Сенсею, что хотел бы, чтобы тот обучал некоторых личных учеников Кано если он отправит их к нему в Уесиба доджо. Так и получилось, что меня отправили туда.
Сперва я лишь решил, что это только дополнение к моему уже и так напряжённому тренировочному расписанию. Кано Сенсей сказал нам: "На днях мне представилась возможность увидеть собственными глазами техники учителя джиуджитсу по имени Уесиба. Это было действительно замечательно. Я почувствовал, что это были действительно настоящие техники дзюдо. Я бы хотел, чтобы Уесиба приехал сюда обучать в Кодокане, но он известный мастер в своей собственной области, поэтому это невозможно. Именно поэтому я собираюсь отправить некоторых из наших учеников, чтобы учиться у него. Он сделал мне знак глазами, что он бы хотел, чтобы поехал я, так что, в конце концов, парень по имени Такеда и я стали этими людьми.
Это было в далёком 1930 году, когда у Уесиба Сенсея ещё не было своего собственного места и он обучал в гостиной частного дома в районе Мейджиро в Токио. Но как только мы отправились туда, мы все переехали в только что построенный Ушигоме Доджо (место современного Хомбу Доджо). Примерно ко времени окончания строительства нового доджо, Хаджимэ Ивата и молодой Тсутомэ Юкава были там. Там было ещё пять или шесть человек. Уесиба Сенсей сказал мне, действительно новичку: "Эти учидеши ещё молодые парни, поэтому я был бы очень признателен тебе если бы ты приглядел за ними." Мне было около 24 лет в то время. Услышав это, я обсудил это с Кано Сенсеем, я сказал: "Уесиба Сенсей очень высоко оценил меня, и вероятно я получу менкё кайдэн не в положенное время. Что Вы думаете о его просьбе жить с ним и быть своего рода наблюдателем в школе, присматривающим за группой молодых учеников?" Кано Сенсей ответил: "Говорят, что не существует лицензии на обучение для внешних учеников, поэтому я полагаю, что всё в порядке. Но не забывай приносить мне ежемесячные отчёты."
Так я получил его разрешение. Единственным условием было продолжать посещение занятий группы по исследованию классических воинских искусств, как я это делал и прежде. Так я почти что немедленно стал помощником Уесиба Сенсея. И знаете, Уесиба Сенсей никогда не обучал меня непосредственно, говоря мне делать то или это. Когда бы Сенсей не показывал новую технику, он бывало, исправлял других индивидуально, но он никогда не исправлял меня. Я смотрел на техники Сенсея и просто делал их как он. Сенсей сказал, что я был человеком, меньше всего нуждающимся в его беспокойстве. Я просто наблюдал и понимал. Причина заключалась в том, что я занимался множеством других воинских искусств, поэтому я мог делать техники.
Однажды меня вызвал к себе Адмирал Такесита. Он хотел информировать меня о том, что Уесиба Сенсей был заинтересован в том, чтобы я стал его зятем (женившись на его дочери и взяв себе имя Уесиба). Теперь, что мне было делать? Ко мне обращались с такой же просьбой в Катори Синто Рю и был ещё президент фармацевтической компании, который жил неподалеку от дома моей сестры, и который проделал долгий путь в мой дом в префектуру Шизуока, чтобы просить мою семью посредством женитьбы войти в его семью. По большей же части, я сам имел очень маленький опыт даже в беседах с девушками, кроме моей сестры, и я конечно же и не думал ни о какой женитьбе, поэтому всё окончилось тем, что я отказался от всех трёх предложений.
Примерно в это же время я сильно заболел. Я просто перетрудился. Я воздержался от практики примерно на месяц и спал. Кано Сенсей действительно беспокоился за меня и зашёл так далеко, что постоянно запрашивал больницу о возможности посещать меня и хотел, чтобы Кодокан покрыл все расходы на лечение. Мой брат из Шизуока приехал, чтобы забрать меня туда, и поэтому я выразил глубокую признательность Кано Сенсею за его огромное великодушие, и уехал из Токио. Затем я был допущен в Городской Госпиталь Шизуока и должен был оставаться там в течении трёх месяцев. Доктор был удивлён скоростью моего выздоровления. Я страдал от плеврита и туберкулёза лёгких, но каждый день врач говорил, что мне быстро становится лучше.
В том же году мой брат и ещё несколько человек построили доджо в центре города, и я полагаю, они опасались, что если я вернусь обратно в Токио, то я умру. Как бы то ни было, мы решили, что когда я выпишусь из больницы, я начну постепенно обучать молодых людей в этом городе, по мере выздоровления. Когда весть об этом дошла до Уесиба Сенсея, он, Адмирал Такесита, Генерал Миура, Шунносуке Эномото Сенсей, Ясухиро Кониши Сенсей и другие все, были так добры, что приехали на церемонию открытия моего доджо. После этого, каждый месяц, когда Уесиба Сенсей отправлялся обучать в Киото в доджо Религии Омото, он бывало останавливался у меня по дороге туда и обратно. Были времена, когда он оставался на два или три дня. Он действительно любил меня. Случалось, что Сенсей намеревался остаться и не ехать домой, поэтому иногда его сын, Кисшомару должен был приезжать и забирать его. Вот как ему нравилось у меня. Примерно в это время, он выдал мне свитки для менкё кайден (мастерская учительская лицензия). Один из них около двух метров длиной, а другой около трёх метров. Более длинный назывался "Самозащита в Дайто рю Айки Джиуджитсу" тогда как на другом было написано " Внутренняя сущность учения Дайто рю Айки Джиуджитсу". Я не думаю, что на сегодняшний день остался в живых, кто-нибудь из тех, кто когда-либо получал сертификат такого рода от Сенсея. Только Томики Сенсей получил свой свиток немного до меня.
Фактически буквально пару дней назад один из учеников Томики Сенсея был здесь, и мы долго говорили о многих вещах. Томики Сенсей и мой брат оба родились в один и тот же день в одном и том же году и так они стали в высшей степени близкими друзьями. Лично я никогда не был близок ему. Он занимался айкидо за пять лет до того, как начал заниматься я, и был старшим, по отношению ко мне, учеником в этом искусстве. Затем он был академическим человеком и я многое почерпнул из его работ. Но если я считаю, что что-то ошибочно, я отношусь к тому типу людей, которые прямо говорят, что это неверно. Я часто высказывал многое довольно откровенно даже Уесиба Сенсею. Затем, после того как меня отчитали за это, я вновь обдумывал, какое значение это имело в то время.
Если быть честным, то я дважды одерживал верх над Томики Сенсеем в дискуссиях. Один раз в отношении способа, которым следует вынимать меч из ножен. Когда он показывал как вынимать меч, я поправил его ошибочный метод. Другой случай был в отношении его усилий по преобразованию воинского искусства в спорт. Я сказал ему следующее: "Сенсей, вы можете говорить об изменении воинских искусств в спорт, но у меня нет намерений делать что-либо в этом роде." Он возразил: "Но если мы не преобразуем их в спорт, айкидо будет деградировать и умрёт." Мои ощущения по этому поводу прямо противоположны. Я полагаю, что день, когда Японские Воинские Искусства станут спортом, станет днём, когда они умрут. Спорт делает упор на развлечение путём побед и поражений и даже физическое образование является лишь второстепенным. Они полностью лишены элемента тренировки характера. Вещи такого рода не являются тем, для чего предназначены воинские искусства. Если река Японских воинских искусств когда либо впадёт в океан спортивной деятельности, она несомненно загрязнится соленой водой прежде, чем она пройдет хотя бы 100 ярдов.
Как Кано Сенсей так и Уесиба Сенсей настаивали на том, что образовательный метод для воинских искусств никогда не должен быть превращён в определённую разновидность игры. Известный историк. Арнольд Тойнби однажды написал, что-то вроде: "Цивилизачия это нечто, рождающееся в определённой стране. Но стоит ей постепенно разрастись, распространиться и стать всемирным явлением, в то же время она перестаёт существовать в стране, где она возникла. Более того, она уже никогда не возвращается в место своего рождения. Это исторический факт." Буддизм в Индии, Христьянство в Израиле, Конфуцианство в Китае все являются хорошими примерами этого. Это то, что мы должны учитывать в отношении воинских искусств. Если айкидо или дзюдо когда-либо станут частью мира спорта, то они, конечно же, станут оттеснены разновидностью игр, включающих в себя победителей и побеждённых, сильных и слабых. Их ценность, как духовного образования и развития характера, будет утеряна. Воинские искусства потухнут. Распространяться по всему миру прекрасно для Японских Воинских Искусств, но им никогда не следует облекаться в спортивный дух игры.
Если воинские искусства не будут уделять серьёзного внимания развитию характера, то они станут только причиной плохого поведения, особенно в среде молодых людей. Когда я сказал это Томики Сенсею, он не мог мне ничего ответить. Он ничего не сказал. Он повёл себя так, словно не стоило отвечать кому-то, настолько упрямому, каким был я, и что если дети просто будут продолжать делать тоже, что и прежде, то всё будет прекрасно. Одна из причин упущения заключает в себе молодых людей выпадающих из группы друзей по спортивной команде. Тренера, тем не менее, заинтересованы только лишь в тренировке членов команды и в вопросе побед и поражений. Они не уделяют внимания тем, кто не вписывается в команду, поскольку они заинтересованы только в победе. В спорте нет места для более слабых или менее компетентных.
Лично я, лучше бы принял трансформацию различных видов спорта в Воинские искусства с тем, чтобы они стали в большей степени связаны с духовным развитием и предотвращением плохого поведения. Они должны быть больше вовлечены в воспитание молодых людей, чтобы у них не было проблем с родителями, чтобы они смогли дружить со своими братьями, и в сплочении добрых отношений между мужъями и женами.
Если вы говорите о "любви", то вы должны признать и её противоположность "ненависть". С другой стороны, если мы говорим о гармонии, мы говорим о чём-то включающем в себя понятие рассудка. Любовь это эмоция и она не может существовать сама со себе. Она должна быть прочно связана с правильным этикетом (рэйги). Любовь должна включать в себя правильное поведение. Старая пословица гласит: "Даже между лучшими друзьями этикет должен преобладать." Даже между семейными парами в нём есть необходимость. Каждый день начинается с "доброго утра". Не так давно правильный этикет открывал путь простым эмоциям. Пары полагают, что у них всё в порядке, если всё хорошо у каждого из них. Но в реальном мире нет способа вести себя подобным образом. Согласно старой Японской поговорке: "Если вы очень внимательно взглянете на иероглиф "человек", то заметите, что он состоит из двух взаимозависимых черт." Человеческие существа это социальные животные. Мы едим рис, поскольку существуют фермеры. Без них, кто будет производить пищу для себя? Другими словами, мы помогаем друг другу. Эта концепция вас и меня верна. Гармония состоит из эмоций и рассудка. Это природа гармонии. Воинские искусства обучают этикету и рассудительности. Способ направления духа также изучается посредством воинских искусств. В других странах этим ценностям обучают в церкви.
30 лет назад я жил во Франции два с половиной года, где я обучал дзюдо. Однажды у нас была специальная тренировочная сессия во время подготовки к соревнованиям, поэтому я велел студентам прийти на тренировку также и в воскресенье. Но они ответили, что они не смогут прийти, поскольку они должны идти в церковь. Я был очень удивлён, услышав это. Я не думал, что молодые люди ходят в церковь. Я спросил их, не скучно ли им слушать одни и те же истории о Боге каждый раз. Они ответили: "Сенсей, люди очень забывчивые животные". "Я понимаю", подумал я про себя. Иногда я забываю учение моего Сенсея и ками (богов), и ссорюсь со своей женой и братьями. Забывчивые… Я действительно думаю, что они были правы. Мне было стыдно за самого себя, и я обнаружил, что размышляю над своим поведением. Мы должны слушать истории о ками часто, поскольку человеческие существа забывчивы. Тогда впервые я понял, почему Кано Сенсей разъяснял важность "Пути" во время обучения дзюдо и почему Уесиба Сенсей часто упоминал ками в процессе обучения айкидо. Я почувствовал, что это и было истинным смыслом воинских искусств.